Перед дембелем
Вообще-то караульная служба не доставляет особых хлопот. Ее даже можно счесть приятным времяпровождением. Если бы не одно — но. Спать очень хочется. Солдат в армии всегда грезит о трех вещах — поспать, поесть и… сами понимаете что.
Во время караульной вахты мысли о еде отступают на второй план или вовсе исчезают. Многие солдаты (и я в том числе) в карауле отказывались от приема пищи, чтобы прибавить ко сну сэкономленные таким образом лишние двадцать-тридцать минут.
И вот в самом начале мая я заступил в очередной, уже пахнущий свободой, караул. Дембеля — каста особая, пребывающая в неком самосозерцательном состоянии. Армейская суета уже где-то в стороне от мудрого отрешенного взгляда дембеля. На них с завистью смотрят не только равные по званию, но и офицеры, которым тянуть и тянуть еще свою лямку.
Я охранял огромный склад боеприпасов, обернутый по периметру двумя многокиллометровыми заборами из колючей проволоки. Расстояние между заборами — небольшое, около 10 метров. В этом проеме я и бродил с автоматом Калашникова за плечами и дешевой армейской сигаретой «Полет» в зубах.
Курить в карауле, разумеется, строго запрещено, а на складе боеприпасов подавно. Огонек моей сигареты представлял опасность грврдейским запасам артиллерийских снарядов и соответствиенно жизни всего гарнизона. Но клубы дыма беззаботно вырывались из моего рта, как из трубы паровоза. Я мечтал о гражданке, мечтал о Наташе, совершенно игнорируя коварные планы империалистов по захвату нашего склада. Я даже разрешил себе присесть на каменный выступ караульной вышки, чтобы более сосредоточенно предаться приятным мыслям (сидеть в карауле тоже не полагается).
— Это еще что такое? Боец, как это понимать? — раздалось откуда-то сбоку.
От неожиданности я поперхнулся дымом. «Прозевал», — пронесловь в голове. Однако поднялся я, как и положено «старику», не спеша, с некоторой усталостью.
Затем с размеренным достоинством развернул свое туловище навстречу голосу. Я увидел незнакомое лицо какого-то майора, с радостным изумлением уставившегося на курящего караульного.
— Ну ты попал, юноша, — воодушевление незнакомого офицера нарастало, — фамилия?
В предвкушении скандала и неприятностей для моих непосредственных начальников майор от нетерпения то и дело перекатывался с пяток на носки.
Интрига завязывается)
Ага